"Анна Каренина" в саратовской Драме: "кафедра, с которой можно много сказать миру добра"
24-03-2023, 12:30. Разместил: elena_markelova
Саратовский академический театр драмы представил зрителям премьеру спектакля "Анна Каренина" по роману Льва Толстого. За основу постановки режиссер Иван Комаров взял инсценировку произведения Диной Полетаевой. Интерес к будущему сценическому воплощению толстовской лав-стори на сцене театра Слонова был прикован задолго до премьеры, о чем свидетельствуют еще во время репетиций раскупленные на "Каренину" билеты. Сегодня совершенно точно можно отметить: постановка станет самой обсуждаемой в уходящем театральном сезоне Саратова.
Жанр спектакля определен как "подлинная история Анны Карениной, рассказанная Фру-Фру". Уже одна формулировка заинтриговала, а ценителей традиционного театра и того пуще - увела в сторону. Комаров же решил произведение в стилистике метамодернизма. Мы увидели постановку яркой и даже острой формы, очень динамичную, масштабную по декорациям, технически глобальную и еще раз доказывающую, что труппе Академдрамы подвластно все.
"Анн Карениных столько же, сколько читателей этого романа", - постановщик саратовской версии следует за утверждением современного исследователя творчества Толстого Павла Басинского. Это считывается в сочетании аутентичных эпохе, бесконечно красивых костюмов персонажей Льва Толстого и современной атрибутики, как-то моноколесо Вронского и тележка из торгового зала, используемую в качестве телеги для сена и кареты скорой для рожающей Кити (чего уж) Константином Левиным.
На то, что история сгоревшей в страсти Анны современна всегда, намекнет интерактивность спектакля. Зрителям в нем роли тоже приготовлены. Один кинет жребий за героиню и тем самым решит, с кем ей остаться. Другой поддержит тележку, предварительно подняв со своих колен упавшего в обморок Константина Левина. Появится возможность и подпеть Николаю Левину. "Я не ангел, я не бес" Владимира Преснякова звучит в постановке один раз, но раздается в сознании на протяжении всего повествования.
Правда, слово "протяжение" не отражает ритма действия. Молниеносно сменяются сцены. На наших глазах вагон поезда превращается в спальню Долли, салон Бетси. На табло железнодорожной станции бегут красные строки с именами персонажей и обозначением сцены. Герои сыплют цитатами из классических произведений. Культурологические ребусы считываются в оформлении сцены (одно только зазывание публики тонкой и очаровательно грассирующей Фру-Фру посмотреть флоберовскую "Мадам Бовари" чего стоит). Действие соткано из метафор, гипербол, оксюморонов. Все это вначале кажется абсурдным и соблазняет покинуть зал, но затем трансформируется в желание как можно больше разгадать в этом насыщенном и чертовски увлекательном интертекстуальном полотне.
Эстетика Комарова сродни тому, как строится процесс обучения в классическом вузе. Постигая дисциплину за дисциплиной, в его финале понимаешь, что тебе привили методологию мышления, позволяющую все важные процессы увидеть многомерно. Так и тут. Любуешься манким, женственным и каким-то роскошным движением Анны от буффонного озорства в сцене знакомства с Вронским к высочайшей трагедии в финале, и все это в метаниях между долгом и страстью (Зоя Юдина в родном театре взрастила в себе великолепную героиню)... Сопереживаешь Алексею Каренину, которому мало неврологического порока, так к нему добавляется мучительный выбор между честью и добротой (гибкая плазма таланта помогает Александру Фильянову виртуозно отобразить "мильён терзаний" обманутого мужа). Наблюдаешь растерянность Вронского, в котором перед страстным натиском Анны отступают его офицерская стать и мужской напор (отличная роль Дмитрия Кривоносова)... Замечаешь лисью хитринку в глазах Татьяны Родионовой, филигранно создающей образ своей Долли - не пресно-безутешной, а притягательной и оптимистичной... Заливаешься краской от философских речей Стивы о "полигамии" в момент совершаемых им самых низменных физических действий (первый красавец театра Слонова Денис Кузнецов не впервые примеряет роль характерную, и все удачно)... Удивляешься превращению Сережи в Николая Левина (Олег Морозов на непостижимом уровне изображает, как одинаково по-детски могут быть обижены и несчастны и ребенок, и взрослый в вихре страстей окружающих)... Радуешься и одновременно пугаешься молодой энергии Кити и Константина Левина (звонкие Катерина и Максим Локтионовы), элегантной сексуальности Бетси Тверской (как по нотам дирижирует обществом вокруг своей героини Александра Коваленко)... Восхищаешься народной артисткой России Людмилой Гришиной, чья мадам Вронская сногсшибательна в своей кокетливой деменции и "воспоминаниях" о поклонниках, и не абы каких, а от Пушкина до Еврипида.
Эти образы (уже при прочтении строк выше одних потенциальных зрителей они отпугнут, других повлекут на спектакль даже из любопытства) противоречивы, но живы и глубоки. Режиссер и актеры рисуют их такими необычными красками, которые только подчеркивают и углубляют переживания этих "тревожных людей" (кстати, эскиз по книге Фредрика Бакмана Комаров ставил на лаборатории Саратовского театра драмы "Видимоневидимо", но в результате ему выпала "Анна Каренина"). Потому и присутствие лошади Фру-Фру к финалу спектакля снимает вопросы о том, почему она здесь появляется. Образ-метафора в блестящем наряде слепит глаза героям, задорно указывая на их болевые точки. Не зря же Вронский неоднократно пытается ее убить.
Постановка "Анна Каренина" Саратовского театра драмы, конечно же, для подготовленного, начитанного и "насмотренного", театрального зрителя. Но для каждого посмотревшего ее не останется никаких шансов на усредненные оценки и вялые эмоции. Уже в вечер премьеры спектакль обрел как горячих поклонников, так и людей, категорически его не принявших. Но, может, как раз этого накала нам сегодня и не хватает в нравственных исканиях? Предлагая поискать ответ и на этот вопрос, театр и превращается в "кафедру, с которой можно много сказать миру добра». Написал Николай Гоголь... Процитировал Алексей Каренин...
Елена Маркелова
Фото Саратовский театр драмы
Вернуться назад